Барсы в лукоморье Кременной или «в бой идут одни старички»

Уже сегодня обстановка на линии фронта Сватово-Кременная резко обострилась и активизировались военные действия. Читайте очерк Дмитрия Селезнёва (Старый Шахтёр) о подразделении БАРС-13 Русский легион, которые в составе Русской Армии держат этот рубеж.

Да… жуть, конечно. Ну и пейзажик за окном, бр-р-р… По дороге в Кременную Северодонецк проходишь по касательной. Справа промышленная зона, слева жилые кварталы. Жилые ли? Людей не видать. Картины постапокалиптические. Тянутся вдоль дороги сожжённые панельки, чёрные, жирные подтёки на стенах, выколотые темнотой окна, обрушенные балконы и козырьки подъездов. Здесь пронёсся и всё повредил смерч войны. Поломал, покрошил, разорвал, смешал живое и неживое, землю и асфальт, бетон и воду, деревья и людей. Меняют друг друга сломленные дома, мелькают за окном пробитые заборы, скомканные магазинчики и остановки, покосившиеся столбы. Вот ржавый и разваленный танк стоит на дороге, дуло вниз. Обрушенный мост. Справа стоянка из сожжённых машин. Это мёртвый, потусторонний мир. Не хватает только здесь монстров каких-нибудь. Но предчувствие, что они вот-вот появятся, уже есть.

Северодонецк
Добавляет жути пасмурная погода и туман после дождя. Идеальный интерьер для фильма ужаса. Трубы! Тут и там расставлены кирпичные трубы, высокие и мрачные. Зачем их так много? Каково их предназначение? Того и гляди выплюнут в небо тьмы летучих мышей-вампиров.

Деревья, стоящие у дороги, кажутся мёртвыми. Кажется, что они никогда не зазеленеют – чёрными иероглифами предупреждения стоят они у дороги, кости ветвей впились в густой молочный воздух. Безрадостная, гнетущая атмосфера. Саспиенс! Здесь птицы не поют.

Это потусторонняя, запредельная территория. Вот где Тарковскому своего «Сталкера» снимать! Да не одного – реквизита на десяток хватит! Зона! Это Зона, где ходят сталкеры! Сегодня впустит тебя, а завтра уже нет. Или впустит и не выпустит.

Дорога на Кременную
Ещё перед Северодонецком тебя встречает мёртвый лес. Несколько километров тянутся за окном обгоревшие, неживые сосны. Едешь, как в страшной сказке. «Здесь ступа с бабаю-ягой идёт-бредёт сама собой…» – вспоминается. Фу-фу-фу, здесь русским духом пахнет… Насчёт бабы-яги не знаю, но ступы здесь летают, видел собственными глазами. И разваленный танк, как камень на развилке. Налево пойдёшь – ничего не найдёшь… направо – коня потеряешь… а прямо поедешь – пиздец тебе, любезный! Съест тебя яга-война! Заметив в городской застройке церковные купола с крестами, я очень старательно перекрестился.

Цивилизация закончилась в Новоайдаре. Там свет, топливо, люди, тепло, связь. Цивилизация должна была прийти и в Северодонецк после того, как этот город освободили и наши войска пошли далеко вперёд. Но война, откатившись, вдруг нахлынула вновь – осенью отступили уже мы, и опять близко в этих краях грохочет фронт. Я еду в гости к добровольцам из БАРС-13 «Русский легион». Они удерживают один из участков на трассе Сватово-Кременная, который стремятся перерезать ВСУшники.

В условленное время на блок-посту перед Кременной меня встречают барсы. Аббревиатура БАРС расшифровывается, как Боевой Армейский Резерв Специальный, но барсы уже давно ассоциируются с одноимённым хищником. Так что не псы, а барсы войны уместней употреблять. Барсы не всегда профессионалы, как псы, но всегда добровольцы.

Едем на расположение к барсам, к посёлку, который находится у трассы на Сватово.

Поздняя, поздняя осень. Распутица, дорог нет, лужи растеклись озёрами у домов. Гражданских немного. Изредка у дома или у дороги появится старик да старуха, кто не смог эвакуироваться. Гражданские автомобили редки, зато то танк, то урал, то бмп проедет, выпустив в воздух струю пряного сизого дыма. В деревне новые постояльцы – снуют по своим военным и бытовым делам солдаты – куртки, шапки, автоматы, красные и белые повязки, наши цвета.

Въезжаем в посёлок, паркуемся под деревьями. Идём к одной ничем непримечательной избе. Заходим.

Богомаз, замкомбата БАРС-13 Русский Легион
За столом сидит замкомбата Богомаз.

– Пьёшь? – спрашивает, поздоровавшись.

– Нет, – не вру, мне мой невролог запрещает. Как-то она увидела меня по телевизору и прислала сообщение: «Дима, не пей!». Вот его и выполняю.

– А зря, – смеётся Богомаз.

Богомаз – колоритный тип. Бородач в масхалате и тельняшке. Кобура деревянная на ремне через широкую грудь весит на боку. В кобуре железный товарищ Стечкин. Лёгким движением руки кобура превращается в элегантный приклад – это чтоб рука не дрогнула. А у Богомаза не дрогнет, многое уже повидал.

С комбатом Фомичом мы разминулись. Он уехал на награждение в Ростов. «Мужика» получает – так военный люд называет «Орден Мужества». Есть за что. Подразделение Фомича сдерживало превосходящие в несколько раз силы противника под Лиманом. Барсы под его руководством держали Дробышево, прикрывая отход основных сил российской армии. Стояли до последнего. Только после приказа они отошли до Кременной.

Начштаба БАРС-13 Кудесник читает боевое распоряжение
– Ну и обстановка была! Ищу штаб, в одну деревню заехал, в другую – нет! Еле нашёл, – рассказывает со смехом Гриша «Охотник», как искал своих в тумане войны.

Гриша – зам.по снабжению. У «Охотника» интересная судьба. Сам он родом из Латвии. Русский. По зову сердца приехал защищать своих ещё в 2014 году. Тогда ему было 26 лет. В русофобской Латвии объявлен в розыск, как наёмник-террорист. Между компаниями его чуть не выслали по запросу из Риги, да, слава Богу, разобрались.

Есть ещё ветераны первой кампании. Например, Алтай при штабе. Хоть худой и седой как лунь, но тот ещё головорез! Начинал воевать со Стрелковым. При отступлении из Славянска чуть не погиб – из экипажа танка один живой остался. Потом участвовал в боях под Донецком, в Широкино под Мариуполем. – Ох, и погуляли мы там в разведке! – вспоминает Алтай. Думаю немало на счёту Алтая мёртвых нацистов из «Азова», которые держали тогда этот курортный посёлок.

Обстановка в штабе добродушная. Как будто собрались мужички, бородатые и весёлые. Сидели дома на печи, да беда пришла, собрались в поход. В сказке, в которую я попал, не только избушки, горынычи и бабы-яги, но и богатыри водятся.

Начштаба БАРС-13 Кудесник
И волшебники. В избу зашёл Кудесник – начальник штаба. Худощавый, высокий мужичок – голова лысая, щетина седая, очки в тонкой оправе на верёвочке – интеллигентный человек! Кудесник – военный в третьем поколении. 53 года. В 90-м после «дурки» – училища ВДВ в Рязани – служил под Одессой, так что получается сейчас он снова вернулся на Украину. Потом чеченские компании. Дослужился до майора. Потом 19 лет сидел на пенсии. Когда началась эта компания, как русский человек, почувствовав несправедливость, пошёл в военкомат. Но отказали по возрасту. Тогда Кудесник пошёл в БАРС-13, где его опыт и пригодился.

«Кудесник» – позывной ещё с Чечни. Вообще, с позывными бывают курьёзные случаи. В «сказочной» зоне СВО Муха зачастую вызывает Комара, Ёжик просит Крота поддержать его огнём. Ну, а Кудесник как-то взаимодействовал с Волшебником, командиром артиллерийского подразделения. Вместе они творили чудеса.

Интересуюсь у начштаба обстановкой. Обстановка стабильно напряжённая. После отступления из Красного Лимана фронт нормализовался, у трассы Сватово-Кременная врага удалось остановить. Мы и они окопались. В обе стороны работает артиллерия. Кудесник показывает мне карту, показывает наши и чужие позиции. Вот тут мы, русские. Вот тут «немцы» с поляками – тут уже без кавычек – по ту сторону вместе с ВСУ польские ЧВК. Между нами и противником серая зона километров в 10. В ней рыщут оборотни ДРГ, недавно тут около человек 15 диверсантов ликвидировали. А вот здесь блуждающий танк из лесу выходит и стреляет. Недавно разведка барсов наткнулась на нашего 200-го, его танк убил. За танкам этим ведётся охота, досаждает он нашим сильно… Кудесник дальше тычет в карту. Вот здесь дуб, тут леший, вот там русалка, везде следы невиданных зверей…

После штаба выехали с Кудесником на одну из позиций. Наши окопы тянутся вдоль небольшой речки.

– А вот здесь, – он показывает на сваленное бревно через речку, – на той стороне работали наши грады. Их накрыли. Прошло несколько дней, я полез посмотреть в каком они состоянии. И вдруг снова начали крыть, как будто меня ждали. Я, как раз, по бревну переходил на другой берег. Меня в речку отбросило. Вроде приутихло, я выбрался, разделся, стал вещи сушить. И снова обстрел – вот в том окопе я в неглиже просидел минут сорок, – весело рассказывает Кудесник.

А сколько таких «чудесных» историй на войне! Ещё начштаба рассказал, как они чуть высокоточным краснополем не прибарахлились. Наткнулись на него в лесу. Вот так «грибы»! Кто оставил, при каких обстоятельствах – неизвестно. Зато известны законы военного времени: то что лежит бесхозно два дня, можно присвоить. Что Кудесник и сделал – вещь хорошая, в хозяйстве пригодится, чуть-что обменять можно. Правда, потом через несколько дней конторские волки нарисовались – пришлось вернуть.

В окопах на позиции
На позициях БАРС-13 окопы в полный рост, блиндажи, бойцы не только с предосторожностью, но и с комфортом зарылись в землю. На второй линии обороны в лесу у барсов даже баня имеется – баня меня удивила. Показывал парную «банщик» – пятидесяти пятилетний Бочтарь, прозванный, как персонаж песни Круга «Водочку пьём», который врезался в нефтебазу (наш Бочтарь что-то подобное тоже учудил)

– Тут снаряды лежат, тут боеголовки, тут цинки стоят, а вот тут у нас – баня, – провёл он нам экскурсию.

Баня оказалось небольшой сколоченный будкой со входом, занавешенным шерстяным одеялом. В ней, как и положено, имелась печка и лавки, причём дым по правилам военной безопасности уходил в землю.

– Вот и веники у нас имеются, – Бочтарь показал на связку веников из дубовых листьев.

Оказалось, что температура в полевой бане достигает 80°. Эффекта резкого спада температур бойцы достигали душем из дождевых капель.

– Мы тут здоровье себе поправляем! – оптимизм пятидесяти пятилетнего Бочтаря подтверждал сказанное.

Стемнело. После бани мы поехали на ночлег. Всё как обычно в прифронтовой зоне – «ничейный» дом, окна занавешены и за камуфлированы. Темень на улице – хоть глаз выколи. Но зато слышно, как громко урчит генератор – открывается дверь – внутри свет и тепло. И, о, боги прогресса, есть интернет.

***

Вообще-то лучше бы, конечно, подвал – в «сказочной»

зоне СВО желательно спать ниже уровня земли. Но в доме подвала не было, все спали на первом и втором этажах. Кудесник меня успокоил – они (ВСУ), как и мы, бьют не прицельно, а по площадям, то есть для профилактики, для порядку (а точнее, для торжества беспорядка и разрушения). Ну а если попадут – всё в руках господних, развёл Кудесник руками. Это уж точно.

Слышал от кого-то, что смекалистые артиллеристы, обстреливая какой-нибудь посёлок, сразу разрушали самый роскошный особняк, рассчитывая на то, что его уж точно предпочтёт военное начальство врага.

Дом, где мы ночевали дворцом не назовёшь, это был обычный добротный загородный дом, что успокаивало. Но ночью спалось беспокойно – всю ночь, как бой часов, «для профилактики», бил гиацинт, «посаженный» в лесу, судя по звуку и вибрации дома, неподалёку. «Боу!» – неожиданно выстреливал он, и весь дом трясся. Благо, со мной всегда беруши – но злоупотреблять ими, когда находишься возле линии фронта не стоит – уши на войне надо держать всегда востро и ко всему прислушиваться. В том числе, и ко своей интуиции.

Как-то Ведьмак, знакомый авианаводчик, рассказывал, что в посёлке под Киевом, когда там стояли наши войска, парни звали его в баню (снова она мне вспомнилась), а ему накануне сон приснился, что он в эту баню заходит, и мина сразу же туда прилетает. Поэтому он с ними не пошёл. И правильно сделал: «Вот это баня, а вот это мой дом!» – тыкал он мне с восторгом в скаченное с украинского пропагандистского сайта видео, где с беспилотника показывалось, как ВСУшники крыли артиллерией дома, где остановились наши бойцы. Многих тогда затрёхсотило, но успел сбежать в подвал.

Мне же интуиция подсказывала, что я в безопасности. Мы били, но по нам по каким-то причинам не били. Пока во всяком случае.

Но пришла другая беда. С утра проснулся от громкого сообщения по рации. С одной из позиций сообщали, что их ночью затопило. Просили ротацию и просушку.

– Вижу в этом диверсию! – кто-то из штабных раздражённо отвечал снизу, – я говорил им делать водоотводы, а они поленились.

Дождь начался вчера поздним вечером, и лил всю ночь, и нетрудно было представить, что творилось в тех окопах. После небольшого завтрака мы отправились туда.

Агроном с Кротом обсуждают, что делать с блуждающим танком
Но сначала заехали в штаб. В штабе Агроном с Кротом обсуждали, что делать с блуждающим танком. Молодой командир разведгруппы Агроном намеривался пробраться к вражеским позициям, и устроить на месте танку ловушку. Крот, умудрённый опытом пятидесятилетий мужик, предлагал не торопится и не рисковать, а ловить этот танк артиллерией, тем более Охотник накануне договорился с одним из «гиацинтом», стоящими в лесу, действовать сообща и быстро, без военной бюрократии.

Глядя на это со стороны, вспоминался неприличным анекдот, как два быка старый и молодой смотрели с холма на стадо коров. Цель, как известно, была у обоих общая, но стратегии, у молодого и старого быка оказались разными.

Поехали вместе с молодью – разведчиками Агронома – на позиции. Пришлось пересесть с УАЗа на буханку. Мне раньше казалось, что буханкой – этой невзрачной серой машиной, придуманной в СССР и знакомой с детства, – бойцы пользовались из-за её дешевизны. У каждого подразделения, которое я посещал, была своя буханка, да не одна. Ну, типа, не жалко, её, изъездили её – новую приобрели, вот, как я думал.

Но как просветили меня сопровождающие барсы и в чём я убедился лично, буханка проедет там, где застрянет современный джип. Никогда не подозревал, что буханка окажется такой проходимой. В неё вошло два дронщика, семь разведчиков, я с сопровождающим плюс водитель и все в броне и в полном вооружении, и со всеми этим и людьми полная буханка людей тянула всех и вверх по какой-то невозможной грязи и ухабом, которые способны преодолеть, пожалуй, лишь военные уралы и бронетехника.

Такой прыти от этого автомобиля я не ожидал. Как мне объяснили, проходимость буханки обусловлена тем, что в ней нет электроники, одна механика. Удивительно. Век живи – век учись, как говорится. Слава советским «буханкам»!

Доехали до позиций на возвышенности. Здесь барсы занимают господствующие высоты. Но всегда нужно быть начеку. Ночью здесь чертовщина творится.

Злой объясняет обстановку
– Ночью здесь не видно ничего. Ты стоишь рядом с человеком и не видишь его, – рассказывает мне барс с позывным «Злой» – вполне добродушного вида бородатый мужик крупной комплекции.

– Тут недавно была ДРГ, мобики отбивались. Группа ушла, их спецы грохнули вот там вроде как, – показывает Злой. – Сюда дээргэшки заходят переодически. И нормальные артдуэли бывают, нормальные миномёты летают, польские, 120-е. Всё здесь нормально. Всё, как у людей.

Мы идём к лесополосе, где окопались бойцы. Дороги развезло грязью, часть позиций затопило проливным дождём. Но барсы справляются с погодным беспределом, мужики ждут костры, сушатся, развешены намокшие вещи. Жужжит бензопила – бойцы продолжают совершенствовать укрепления и свой быт.

Барсы в лесопосадке
– … а так я тут в шортах спал, – говорит Злой.

– Да ладно? Сегодня? – не верю.

– Загляни, посмотри!

Я спускаюсь в землянку, отворачиваю штору из одеяла. Стоит кровать рядом с печкой. Рядом матрасы. И действительно, тепло.

Возле одно из позиций воткнут шест с черепом коровы, на котором выведено: «БАРС-13» и молнии по бокам. Что это капище древних укров?

– Это моё! – вдруг откуда не возьмись голос. Я сначала не понял, откуда он издавался. Оказалось из низкой палатки, закамуфлированной листьями. Из неё показалась голова, а потом и целиком вылез улыбающийся парень.

– Меня Соло зовут. Я тут живу. Вот, дом себе сделал. А для укров у меня подарки вот, – он показал на лежащий под деревом гранатомёт. Гранатомётчик, значит. Соло. Один.

На другой позиции мы обнаружили трёхместные апартаменты – под навесом из брёвен и слоя земли лежат в ряд три матраса.

– Что за номер? Люкс? Завтрак входит? – спрашиваю старичка, «заведующего гостиницей»

– Всё входит! И завтрак, и обед, и ужин! – улыбается. «Заведующий» оказался атаманом. Он просил передать привет «алексеевским казакам», и сказал, что ждёт их – не дождётся. Я так понял, атаманский «привет» был с подковыркой. Мол, что ж вы за казаки? Со своим атаманом не поехали, дома остались?

Классика военного жанра – линия обороны выстраивается в лесопосадке под прикрытием деревьев. Мы обошли все позиции барсов на этой

стороне. Пообщались с бойцами. Со стороны выглядит, как будто собрались русские мужики на отдых на природе. На рыбалку, с «удочками». Однако, покой здесь только снится. Слишком уж хищная «рыба» в лесах под Кременной завелась.

Разные люди служат в БАРС-13. Однако, вот, какую общую черту приметил. Большинство барсов это те, кому за 40 или около того. И много есть таких, кому уже полтинник стукнул и больше. Нет, молодёжь, конечно, тоже имеется – они предпочитают активные виды военной деятельности, например, разведку. Но если взять усреднённый образ бойца воюющего в этом подразделении, то получится русский мужик, у которого седина уже в бороду.

«И почему он покинул свой дом, свою семью, и приехал сюда?» – размышлял я после журналистской инспекции.

Мотивы могут быть разные. «Страна попала в сложную ситуацию решил помочь», – ответил мне на позициях Адвокат, подполковник милиции в отставке. Прежде всего бывалые барсы за Россию переживают, за русских. Вот Адвокат, когда понял, что все юридические и политические методы в отношении неонацистской Украины исчерпаны, бросил юриспруденцию, которой занимался после службы в органах, и отправился в зону СВО.

«Я-то уже своё пожил, лишь бы им не пришлось воевать» – сказал мне

Вячеслав с Байкала. На Украине у него погиб племянник. У его сослуживца пятидесяти шестилетнего Виктора «Мавро» уже не только дети, но и внуки с внучками, их уже у него тринадцать, Мавро воюет тоже и «за них», как в прямом, так и в перенесённом смысле.

Быт на передовой
«Почувствовал несправедливость…» – вспомнились ещё слова Кудесника, когда возвращался домой. Стремление к справедливости – вот ещё какая черта нас, русских людей, объединяет. А у мужиков в годах это стремление ещё больше развито, так как они, видавшие виды, больше молодёжи понимают, что такое хорошо и что такое плохо. И зачастую отцы вступают в конфликт со своими детьми.

Вот напрашивающийся пример из литературы:

– Что, сынку, помогли тебе твои ляхи? – пожилой казак Тарас Бульба, берёт в руки ружьё, намереваясь преподать своему сыну, который продал веру и отчизну за красоту полячки, последний урок.

Вот так и русские мужики с сединой в бороде взяли в руки оружие, чтобы проучить неонацистских молодчиков, молодую гнилую поросль, которой обросла Украина за годы своей «независимости».

И ляхи, которых полно по ту сторону фронта, этим неонацистским ублюдкам не помогут.